— Пощади! — сорвался с его губ почти стон, — Не убивай! Пощади!..
— Пьетро… — Шин, перепуганный не меньше, находящийся в значительно более трудном положении, но, тем не менее, даже и не помышлявший о позорной капитуляции, чуть приподнялся, пораженно качая головой.
Заинтересованный колдун легко повернул голову, прожигая труса пристальным взглядом синих глаз.
— Щадить тебя, червя… — задумчиво проговорил он и, прищелкнув языком, поджал губы, — Нет. Я мог бы пощадить своего слугу, преданного, верного, но ты — враг…
— Я буду служить тебе! — Пьетро, совершенно теряя голову от страха, подался вперед, пополз на коленях к человеку, против которого только что шел и которому так легко сдался, — Буду… Только пощади!
— Хорошо!
Донат всегда принимал решения быстро. Мольба стража стала для него неожиданностью, но неожиданностью приятной, ласкающей душу и сердце, и как использовать эту неожиданность, негодяй уже знал.
— Притащи ко мне пирата! — резко приказал он, — Живее, живее, avanti! У тебя меньше минуты, чтобы забрать его и спастись самому, а потом… — синие глаза злорадно сузились, — Потом эта полянка взлетит на воздух вместе с глупцами, рискнувшими идти против Кровавого бога! Ты доволен, охотник? — взгляд колдуна метнулся к Ашету, по-прежнему сжимающему в зубах флейту, не желающему выпускать ее, — Ты нашел брата, но даже не понял этого, а теперь умрешь, так и не познакомившись с ним! Espoolaadanno! Avanti, avanti!
Под землей что-то громыхнуло, и гул прокатился по всему лесу. Волны остановились, вздыбив почву и земля пошла мелкой дрожью.
Пьетро, во имя спасения своей жизни готовый даже пойти на предательство, метнулся по трепещущей поляне к растерянному Мартыну, нервно облизывающему губы и периодически касающемуся языком отрастающих клыков и, ухватив его за плечи, поднял, поволок к колдуну.
Дойти он не успел — Донат среагировал раньше. Не дожидаясь, пока новоявленный слуга вместе с новоявленным пленником окажутся поблизости, он подул на ладонь и, сдув с нее маленький вихрь, пустил его к ним. Пьетро отступил, сжимая плечи пленника, заслоняясь им, надеясь тем ускользнуть от незавидной участи… Но Донат не интересовался его мнением. Смерч подхватил обоих и под пораженными взглядами пытающихся удержаться на трясущейся все сильнее и сильнее земле людей унес куда-то вдаль.
Колдун, ухмыляясь, поднял ногу и резко опустил ее, вскидывая обе руки в воздух.
Прямо посередине поляны, там, где стояли Фредо, Аркано и Эрнесто, прогремел взрыв. Под землей словно что-то лопнуло, комья грязи полетели в воздух, камни, трава, пыль, деревья — все смешалось в один жуткий водоворот.
Фредо отшвырнуло в сторону дерева, на котором притаилась перепуганная шаманка. Эрнесто и Аркано разметало по сторонам — одного к Ашету и Анатолию, другого куда-то к лесу, где только что, захлебнувшись и взвизгнув в последний раз, умолкла скрипка. Остальные, опрокинутые взрывом и отброшенные к деревьям, попытались скрыться за последними, прекрасно понимая напрасность своих попыток.
Куда, как и когда в этой суматохе исчез проклятый жрец Неблиса, заметить никто не успел. Лишь князь Финоры успел расслышать обращенные к нему, растаявшие в грохоте взрыва слова: «Тебе не спасти короля!». Он успел еще подумать, что если короля надо спасать, то значит, он жив… а потом все померкло.
Глава 10
Фредо моргнул, потом моргнул еще раз. Отскочившее в момент удара сознание неспешно вновь возвращалось в тело, и чернокнижник постепенно начинал осознавать реальность.
Странно. Он висит на дереве. Кажется, когда его отшвырнуло взрывом, на ветку он не попал, но тогда как? Втянул, что ли, кто-то…
— Прочухался?
Перед глазами мелькнула изящная босая ступня, лодыжка с тонким браслетиком из бусин и маленьких перышек, и князь попытался нащупать под собой опору.
Да. Все-таки ветка. Не самая удобная платформа для того, чтобы приходить в себя после взрыва.
— Ну и тяжел же ты! — продолжал щебетать смутно знакомый, веселый и звонкий голос, — Я уж думала, что уроню, не сумею затащить! Князь Финоры, похоже, хорошо кушает, а?
Князь Финоры?.. Ах, да. Это же он. Князь… чернокнижник… Серебряный Фредо, Фредо д’Ардженто!
А говорит с ним кто?
Он с трудом поднял голову и несколько долгих секунд пытался сфокусировать взгляд на симпатичной девушке с ярко подведенными углем черными глазами, с меховым капюшоном на голове, с какой-то боевой раскраской на лице… Ах, да! Карина, шаманка! Они же шли к ней, чтобы вылечить Мартына, а потом…
Воспоминания нахлынули разом, прожгли сознание князя, как каленым железом и он, дернувшись, тяжело упал с ветки, рухнув навзничь на неровную землю. Мартын! Они думали, что он предатель, а предателем был его слуга, и этот слуга теперь его похитил! О, Всемилостивая Праматерь, что же станет с ним? Он ведь помнил, он видел — несчастный пират начал обращаться, он обращался много стремительнее, чем того можно было ожидать! И теперь ему никто, никто-никто не поможет, теперь этот человек — хороший человек! — будет обречен стать монстром, чудовищем…
Карина на дереве тяжело вздохнула и, легко и изящно соскочив, встала над лежащим князем, упирая руки в бока.
— Ну, и долго ты собираешься валяться? Здесь тебе не постоялый двор, чтобы вот так развалиться и лежать! Ну, мужчины, все бы вам лениться…
— Я не ленюсь, — тихо, хрипло отозвался Фредо и, упершись ладонями в землю позади себя, с трудом сел, — У меня кружится голова и сломана нога. Что с остальными?
Шаманка фыркнула, присаживаясь рядом с собеседником на корточки и, склонив голову, с любопытством вгляделась в него.
— Кружится голова у него! Великая Праматерь, видел бы ты себя в зеркало сейчас, парень! У тебя половина лица в крови, рана на виске! Еще бы твоей голове не кружится, неужели ты ничего не чувствуешь? Ну, мужчины…
— Что с остальными?!
Выслушивать в очередной раз нелестные отзывы о мужском поле вообще и о себе в частности Фредо не хотелось. У него кружилась и болела разбитая голова, у него жгло болью сломанную ногу, и думать получалось с огромным трудом. Повторять вопрос подталкивало беспокойство, говорил не разум, а сердце.
Карина фыркнула и, вновь поднявшись, скрестила руки на груди, окидывая долгим взглядом изувеченную, будто перекопанную поляну.
— Судя по стонам, все живы. Отсюда вижу, как тот мужик с серьгой в ухе выкапывается из-под завала, наглый здоровяк помогает кому-то из своих встать на ноги… Ой, вот парню со сломанными ногами здорово не повезло — на него упала ветка! Бедняга, ему, небось, и позвоночник перебило… — девушка сочувствующе цокнула языком и, не задерживаясь на живописании несчастий Шина, продолжила, — А вон и твой брат, все с флейтой в зубах сиди…
— Мой кто? — чернокнижник нахмурился, — Ты что-то путаешь, Карина, оружие моего брата — меч, а не флейта.
Шаманка медленно опустила на него взгляд и неожиданно весело, очень неподходяще к ситуации расхохоталась. Потом опять присела на корточки и, положив руки на колени, склонила, как птичка, голову набок.
— Так ты что, не знаешь? Да не смеши меня, чернокнижник, эту же историю весь Габар знает!
— Какую еще историю… — голова закружилась сильнее, и Фредо, силясь унять это неприятное чувство, провел пальцами по лбу. Попытался применить силу, но тут же и бросил это дело — какая уж тут сила, тут надо хоть немного в себя прийти, прежде, чем колдовать!
— Историю о том, как жили-были на свете муж и жена, — завела тоном народной сказительницы Карина, — Жили, что удивительно, весьма мирно. Родила бедная женщина мужу сына, а потом он, должно быть, начал обижать ее — как все мужчины! — и она сбежала. Так вышло, что, убегая, она носила под сердцем второе дитя, но муж об этом не знал. А может, и знал — черт его знает, мужики к таким вещам невнимательны. Короче говоря, сбежала она аж в Димору, и там разродилась еще одним сыном. Пожила какое-то время, да померла благополучно. А сын рос-рос… Хотя да, надо сказать, что первый сын ее тоже времени даром не терял. Отец его преставился, он начал воровать, и по случайности стибрил кошель у самого короля Тревора! Король не обиделся, даже наоборот — пригрел маленького воришку, вырастил его, как сына, а потом возвел на престол княжества Финора. Младший же сын этих несчастных рос в условиях значительно менее уютных, много скитался, а потом прибился к столичному легиону охотников. Там он прижился, многому научился и, в конце концов, стал известен всему королевству как Стальной Аш… Эй, Фредо, ты чего?